Как китайцы уничтожали воробьев

18 февраля 1958 года на очередном съезде Коммунистической партии Китая, выступил заместитель министра образования Чжоу Цзянь. Причем был Чжоу Цзянь не просто партийным функционером и чинушей, а так сказать ученым-биологом, доктором наук и академиком. Он предложил в рамках экономической программы «Большой скачок» изничтожить по всей стране всех птиц, крыс, а заодно и прочих насекомых питающихся зерном. «Ученый» глупец был убежден, что массовое уничтожение воробьев и крыс приведет к невиданному расцвету сельского хозяйства. Мол, китайцы никак не могут побороть голод потому, что их «объедают прямо на полях прожорливые воробьи».

Чжоу Цзянь поведал соратникам по партии о том, что в свое время Фридрих Великий якобы проводил подобную кампанию, и ее результаты оказались весьма вдохновляющими. Привел и научные выкладки – по подсчетам ученых только воробьи за год съедают столько зерна, что его бы хватило, чтобы прокормить 35 миллионов человек. Мол изничтожим прожорливых птичек и урожаи у нас повысятся. Как в песне у Владимира Высоцкого:

…козы в Бельгии съели капусту,
Воробьи — рис в Китае с полей,
А в Австралии злые мангусты
Истребили полезнейших змей.

Партийных чинуш, а главное Мао Цзэдуна особо убеждать не пришлось. Мао свое детство провел в деревне и не понаслышке знал об извечном противостоянии крестьян и вредителей. Указ был подписан, и вскоре по всей стране китайцы с лозунгами «Да здравствует великий Мао» ринулись уничтожать «четырёх главных вредителей» — крыс, комаров, мух и воробьев. С мухами и комарами как-то не заладилось, как их изничтожать. А крысы, приспособленные для выживания в любых условиях вплоть до ядерной зимы, никак не хотели истребляться полностью. «Козлами отпущения» стали воробьи.

Вначале птичек пробовали травить и отлавливать силками. Но такие методы оказались малоэффективными. Тогда воробьев решили «брать измором». По своей природе воробей может пробыть в воздухе не более 15 минут. Все крестьяне, а также привлечённые к кампании школьники и горожане должны были кричать, бить в тазы, барабаны и прочие предметы, размахивать шестами и тряпками, стоя на крышах домов — чтобы напугать воробьёв и не дать им укрытия.

Утомлённые птицы падали на землю замертво, чего и добивались участники действия. Понятно, что под удар попали не только воробьи, но все мелкие птицы в принципе. Чтобы вдохновить и без того полных энтузиазма китайцев, в прессе регулярно публиковались фотографии многометровых гор из трупов птиц. Обычной практикой было снять с уроков учеников школ, выдать им рогатки и отправить отстреливать любых мелких птах, разорять их гнезда. Особо отличившимся школьникам выдавали грамоты.

Один из участников кампании, в то время ещё подросток, вспоминал: «Вся школа отправилась убивать воробьёв. Мы делали лестницы, чтобы сбивать их гнёзда, и били в гонги по вечерам, когда они возвращались домой на ночлег. Это было задолго до того, как мы узнали, что воробьи — хорошие птицы. В то время мы знали лишь то, что они едят зерно».

Только за первые три дня кампании в Пекине и Шанхае уничтожили почти миллион птиц. А почти за год таких активных действий угробили два миллиарда воробьев и прочих мелких пернатых. Китайцы ликовали, праздновали победу. Про крыс, мух и комаров к тому моменту уже никто и не вспоминал. На них махнули рукой, поскольку бороться с ними чрезвычайно сложно и скучно. Уничтожать воробьев оказалось гораздо веселее. Особых противников этой кампании ни среди ученых, ни среди экологов не наблюдалось. Естественно любой протест и возражения воспринимались как неверие партии и лично товарищу Мао.

К концу 1958 года птиц в Китае практически не осталось. Это было преподнесено как великое достижение китайского народа и родной коммунистической партии. И конечно же любимого товарища Мао.

Целый год, и даже полтора, гордились китайцы. Урожай 1959 года был небывало огромным. Рапорты с мест говорили о значительных достижениях и славили проведенную компании. Правда расплодилось множество гусениц, саранчи, тли и прочих насекомых, но все это списывали как незначительные издержки. Большой урожай заткнул рот всем скептикам.

Зато в 1960 году восторг и эйфория от достигнутого сменились, растерянностью и испугом, а затем и паникой. Расплодившиеся гусеницы, саранча и прочие сельскохозяйственные вредители, расплодились до неимоверных размеров и буквально пожирали урожай на корню. А сожрав его, переключились на леса. Естественно, ведь был нарушен экологический баланс – каждая тварь, каждое существо в природе необходимо и занимает свою экологическую нишу. Теперь целые школы и производства опять снимали с работы и учебы — уже для того, чтобы собирать гусениц. Но все бесполезно – вредители никак не регулируемые естественным путем неуклонно размножались в геометрической прогрессии. Оставшиеся в живых птицы с ними не справлялись, они конечно такие же всеядные как воробьи, но менее приспособленные. С высоких трибун еще бормотали про «временные трудности», а в стране начался голод – люди стали массово умирать. Ели кожаные вещи, жрали ту же саранчу, а кто-то и вовсе питался согражданами. По подсчетам, от голода в Китае погибло от 10 до 30 миллионов человек.

Китайское правительство срочно обратилось к Советскому Союзу и Канаде с просьбой помочь и выслать им воробьев. Отловленных птичек доставляли в Китай целыми вагонами. Мао Цзэдун обратился к народу: «Не надо бить воробьев, как результат мы лишь получили клопов. Лозунг такой: Уничтожать крыс, клопов, мух и комаров». Но все равно нормальный экобаланс, существовавший до антиворобьиной компании, удалось восстановить лишь через десятилетие.

С тех пор отношение китайцев к птицам, особенно к воробьям трепетное. Теперь там уже не увидишь пацанов с рогатками и духовыми ружьями, охотившихся за птицами. Научены горьким опытом. За глупость надо платить. И часто жизнями людей. А иногда и собственной. Тот самый «ученный» Чжоу Цзянь, не дожидаясь пока его арестуют или растерзают, покончил с собой.