Народный артист Борис Андреев

Уставал жутко, но вскоре заводское руководство пожалело юношу – его перестали ставить в ночные смены, был снижен и объем дневных работ. А на четвертом годе обучения его вообще освободили от работы, завод стал ему выплачивать стипендию.

Когда после выпускных экзаменов, сверкая начищенными ботинками и крахмальной сорочкой, радостный Андреев явился в свой цех, работяги встречали его как своего народного артиста. «В этом году наш завод выпустил 1738 комбайнов и одного актера», — отчитался в сводках директор завода.

Когда Саратовский театр был на гастролях в Москве, Андреева заметил один из ассистентов режиссера Ивана Пырьева и пригласил на пробы в фильме «Трактористы». Пробы Пырьев проводил как барышник на конной ярмарке: «Пройдись! Повернись! А ну ка бегом!». Покуражившись, режиссер приказал пробовать Андреева на роль непутевого бузотера Назара Думы. На робкое замечание ассистента, дескать, актер мог бы сыграть главного героя, Пырьев разразился витиеватой и во многом непечатной трехэтажной тирадой, суть которой была в том, что «с такой шалопутной физиономией героев-любовников не играют!».

В общем, обидный режиссерский диагноз оказался верным. Андреев нашел своих будущих героев — непокорных и могучих богатырей с буйным характером, широкой душой и добрым сердцем. Там же, на съемочной площадке, нашел актер и главного друга своей жизни, Петра Алейникова.

Кстати во многом благодаря Алейникову Борис нашел и свою большую и главную любовь. Как-то ехали два друга в троллейбусе и Алейников стал прикалывать Андреева: «Да кто за тебя, Борька, замуж пойдет, за глыбу такую, за лаптя деревенского!». Андреев разозлился и заявил, что женится на первой же девушке, которая войдет в троллейбус. Бог всегда любил актера – на остановке вошла симпатичная девчушка, Андреев познакомился с ней и вскоре...женился. Прожил с Галиной Васильевной многие счастливые годы. Правда, её отец, комиссар милиции был вначале категорически против этого брака: «Кто? Андреев? Никогда в жизни. За этого пропойцу замуж не пойдешь!».

Высокий милицейский чин знал о том, что говорит. Андреев и Алейников постоянно мелькали в милицейских сводках. За выходки совершенные в пьяном виде. Пусть большинство из этих выходок были забавными и невинными, но головной боли мильтонам добавляли. То два друга, под шофе, разобьют витрину в мебельном магазине и улягутся там спать на выставочных кроватях. То Андреев в Ялте кинет в море милиционера. То в гостинице выкинет из окна рояль. А однажды когда его и Алейникова доставили в отделение милиции и стали писать протокол, Андреев заявил: «Все пишете и пишете? Чернильные ваши души. А что будет если чернила закончатся?»... и выпил всю чернильницу.

Но были выходки и посерьезнее. Еще до войны Андреев сильно подпив в ресторане громко озвучил свое мнение о высших руководителях Советского Союза, не лестное и непечатное. В другой раз, обедая в ресторане «Москва», актер оказался за одним столом с каким-то начальником и его подчиненным. Дело было в июне 1941-го. Подвыпивший сосед ляпнул что-то про «актеров, отсиживающихся в тылу», за что тут же получил от Андреева по морде и рухнул под стол. Следом, отведав андреевского кулака, последовал верный адъютант. Все бы ничего, да вот беда — в нокауте оказались генерал НКВД и его порученец. 26 июля Андреев был арестован, обвинен в контрреволюционной агитации плюс умысел на теракт и приговорен... к расстрелу. И снова дело спустили на тормозах.

Почему Андрееву многое сходило с рук. Более значимые и увенчанные лаврами артисты и не за такие выходки отправлялись «куда Макар телят не гонял». Конечно, играла всенародная любовь, а еще и отношение Сталина. Андреев был любимым актером вождя. Ему многое прощалось. Так после избиения генерала, доложили Сталину, и тот вынес милостивое решение: «Пусть еще погуляет». А в 1949 году Сталин приобняв Андреева, как раз сыгравшего главную роль в фильме «Падение Берлина»,

подошел к Мао Цзэдуну и представил: «Вот актер Борис Андреев. Мы с ним вдвоем Берлин брали».

Режиссеры любили и одновременно терпеть не могли снимать Бориса Андреева. С одной стороны трудолюбивый, талантливый актер, без намека на звездность. К тому же любой фильм с ним был обречен на успех. С другой стороны чуть подопьет, глаза наливаются кровью, становится необузданным и упрямым, начинает бесконечные «разборки» и обиды с режиссером. Например, на съемках картины «Два бойца» разгорелась настоящая война. Противоборствующими сторонами выступили Андреев и режиссер Михаил Ромм. Постоянные стычки между ними возникали по вопросу влияния актерского пьянства на трудовую дисциплину. В трезвом состоянии Андреев виновато выслушивал претензии Ромма и божился «завязать навсегда». Но стоило артисту принять на грудь, как он превращался в бешеного быка, и начиналась «охота на Ромма». Режиссеру приходилось прятаться от разбушевавшегося актера.

На съемках картины «Оптимистическая трагедия», тогда еще начинающий актер Вячеслав Тихонов, по сюжету, должен был плюнуть в лицо вожаку анархистов, которого играл Борис Андреев. Молодой артист, стушевался, как же плюнуть в лицо самому Андрееву! Тогда мудрый БэФэ, так называли Бориса Федоровича близкие друзья, посоветовал ему выбрать самое противное место на его лице и туда плюнуть.

Однажды известный актер увидел Бориса Андреева выпивающего в ресторане. Тот пригласил его за стол, выпить. Актер отказался. «Тогда иди на х..» громогласно заявил Андреев. «Боря, ты что, тише, я здесь с женой!». «Тогда извини. Иди на х... вместе с женой».

Несмотря на внешнюю грубость, Андреев был очень добрым, сентиментальным человеком, мог расплакаться над книжкой или грустным случаем. Над анекдотами и байками никогда не смеялся, в лучшем случае мог грустно улыбнутся. Несмотря на образ простодушного мужика, был начитанным и эрудированным человеком. В течение жизни писал (представляете!!!) афористичный роман, в котором собирал хлесткие и точные сатирические высказывания, пословицы и поговорки собственного сочинения. Сам БэФэ называл их «охренизмами». А мечтой жизни была роль Короля Лира, которую артисту, к сожалению, сыграть так и не удалось.

Когда летом 1965 года умер его лучший друг Петр Алейников, Андреев пошел к «хозяину» Москвы Промыслову. «Вот, - говорит, - какое дело: Петя-то Алейников перед смертью мне говорил, что мечтает лежать на Новодевичьем кладбище. Так уж нельзя ли…» «Никак нельзя, - отвечает ему Промыслов, - потому как на Новодевичьем положено только народным артистам СССР, да еще хорошо бы, чтобы лауреат Госпремий и Герой Соцтруда… А Алейников ваш заслуженным РСФСР только был!» «Дак ведь любовь народная, дак ведь актрище-то какой!..» - как можно убедительней басил Андреев. «Никак не могу, - стоял на страже порядка «хозяин», - не положено, при всем к вам, дорогой Борис Федорович, уважении!» Тогда Андреев, отбросив церемонии, опустил на вельможный стол свою огромную кулачину: «А я помру – меня куда снесут?» «Вот вам по всем статьям положено Новодевичье!» «Значит, так, - прогремел Андреев, - официально требую: положите Петьку в мою могилу на Новодевичьем! А меня уж – хоть под забором!..».

Весной 1982 года артиста положили в больницу с несерьезным диагнозом «общее переутомление». Но Андреев чувствуя что-то нехорошее невесело пошутил: «Кончились пироги да пышки, пошли синяки и шишки». 24 апреля великого актера не стало. Похоронили его на Ваганьковском кладбище, ведь «свою» могилу на Новодевичьем, он подарил другу.